Охота на контр-адмирала

 В газете "Камчатский край" от 27 июня 2012 года опубликована статья Кирилла Маренина "Охота на контр-адмирала".  Само уголовное дело в отношении Игоря Дубкова расследуется, действительно, уже более года. И возбуждено оно было в связи с "неправильной" по мнению органа следствия службой одного из мичманов части, который принимался на работу до Игоря Дубкова, и служит по настоящее время, сменив уже не одного командира. Защитник Игоря Дубкова адвокат Евгений Длужевский полагает, что в деянии его подзащитного нет состава вменяемого тому преступления. 

Охота на контр-адмирала

 Эта практика началась еще до того, как И. Дубков стал командиром подводной лодки, и продолжалась, когда он в 2005-м перешел на другую должность. Первая половина 2000-х, как и предыдущее 10-летие, была нелегким временем для Вооруженных сил. Платили немного. Специалистов не хватало. Военнослужащим часто приходилось совмещать должности, подменять друг друга. Не удивлюсь, если такое происходит и сейчас. Здесь нет криминала. Это вынужденные меры.

Тем не менее из факта отсутствия мичмана С. Мошинца на своей подлодке родилось целое уголовное дело. Возможно, следователи сначала предположили, что С. Мошинец — «мертвая душа», и кто-то за него получал зарплату. Однако мичман оказался реальным человеком, который действительно служил.

Тут бы и прекратить дело. Но следствие шло дальше, подобно водовороту затягивая в себя все больше людей. В итоге, военный следственный отдел по Вилючинскому гарнизону докопался аж до контр-адмирала И. Дубкова, который с 2009-го командует дивизией подводных лодок Северного флота в Видяево.

По мнению следствия, картина преступления выглядит так. И. Дубков, будучи командиром подлодки, незаконно освобождал С. Мошинца от исполнения обязанностей, скрывал его отсутствие.

А вот список возможных мотивов И. Дубкова (из постановления о возбуждении уголовного дела): стремление «приукрасить действительное положение дел с комплектованием вверенной в/части военнослужащими», «создать обстановку мнимого благополучия в части», «незаконно получить в пользу третьего лица выгоду имущественного характера».

Как отсутствие С. Мошинца на подлодке могло «создать обстановку мнимого благополучия в части»? Что же это за «выгода имущественного характера в пользу третьего лица»? А главное — в чем личная корыстная заинтересованность самого И. Дубкова? Ведь С. Мошинец ему не родственник, не близкий друг. Свою зарплату он получал сам, с И. Дубковым не делился.

Чтобы обосновать корыстный интерес И. Дубкова, в дело пошли все факты, установленные в ходе следствия. Например, выяснилось, что С. Мошинец однажды подвез И. Дубкова на своей машине. Разве это не корыстное использование С. Мошинца со стороны И. Дубкова? Дальше — больше. Оказалось, что С. Мошинец — рыболов-любитель, как и многие жители Камчатки, угощал рыбой своих знакомых, включая И. Дубкова. Здесь корысть И. Дубкова еще более очевидна.

В общем, по мнению следствия, И. Дубков создал целое предприятие в лице С. Мошинца, который вместо службы пропадал на охоте и рыбалке, снабжал И. Дубкова рыбной продукцией в неограниченных объемах, подрабатывал его личным шофером (хотя у И. Дубкова была служебная машина). А еще находил время прибывать в часть на построение личного состава «с целью создания видимости нахождения на военной службе». Как же он все успевал?

Многие сослуживцы И. Дубкова считают эти обвинения бредом. Они постарались поддержать Игоря Михайловича. Например, контр-адмирал Юрий Бердников (заместитель командующего объединением подводных лодок), бывший командир подводного крейсера «Челябинск», капитан 1-го ранга Владимир Куашев, капитан 1-го ранга Андрей Чернов (в то время заместитель командира экипажа подводного крейсера) характеризовали И. Дубкова как настоящего командира подводной лодки, честного офицера, который всегда беззаветно служил Родине, подводному флоту. Они пояснили, что постоянно видели мичмана С. Мошинца, исполняющим служебные обязанности, применяющим свои знания по обслуживанию и ремонту холодильных установок на различных подводных лодках, что его никто ни от кого не скрывал.

Другие заняли иную позицию. Так, В. Долбенков, бывший старший помощник командира, который стал следующим командиром подлодки после И. Дубкова, подтвердил версию следствия. По его словам, И. Дубков приказал ему и дальше скрывать отсутствие С. Мошинца на службе, что он был вынужден сделать, боясь преследований по службе и жестоких наказаний со стороны И. Дубкова. В принципе, только на этом и построен весь сценарий данного уголовного дела.

Такими показаниями В. Долбенков фактически обвиняет самого себя. Если он и вправду незаконно освободил С. Мошинца от исполнения служебных обязанностей (пусть даже по чужому незаконному приказу, исполнять который был не обязан), то виноват не меньше. Почему же уголовная ответственность его счастливо миновала? За сделку с правосудием? Но ведь за это ответственность не снимают, а только смягчают наказание. Но следователи решили, что подсуден только И. Дубков!

Меж тем сроки следствия в отношении И. Дубкова близятся к финалу. Видимо, их будут снова продлевать, так как дело явно не готово к передаче в суд. А пока оно расследуется, И. Дубков почти безвылазно находится на Камчатке с ноября прошлого года, когда он прибыл сюда по требованию военного следственного отдела. Хотя его пребывание здесь, судя по всему, особо не нужно (за полгода с участием И. Дубкова было проведено лишь 2 допроса и 4 очные ставки).

Тот факт, что 7-я дивизия подводных лодок надолго осталась без командира, вряд ли повышает обороноспособность страны. Скорее, наоборот. Но с точки зрения следственных органов этим можно пренебречь. Для них гораздо важнее выяснить, почему 12 лет назад мичман С. Мошинец отсутствовал на службе.



Кирилл МАРЕНИН