Полномочия руководителей следственных органов по отмене постановлений о возбуждении уголовных дел не безграничны

      Как часто мы сталкиваемся с полномочиями руководителей следственных органов в ходе расследования уголовных дел? Наверно, постоянно. И, более того, как показывает практика, именно руководители следственных органов и определяют ход расследования, а не следователь, которому указанное право делегировано законом. И эти полномочия начинают проявляться с момента решения вопроса о возбуждении уголовного дела. Ведь без участия руководителя следственного органа, следователь не выносит указанное постановление. При этом, у руководителя следственного органа безусловно есть полномочия отменить постановление следователя о возбуждении уголовного дела. Эти полномочия и определяют отсутствие самостоятельности у следователя в вынесении постановления о возбуждении уголовного дела. И если уж уголовное дело возбуждено, то можно с уверенностью сказать, что его руководитель следственного органа изучал и с этим постановлением согласен. Но что, если руководитель следственного органа через 2,5 года принимает решение о признании постановления следователя о возбуждении уголовного дела незаконным, а именно как возбужденным без повода или соответствующего основания? А ведь в ходе проводимого уголовного преследования, возможно принимались многие процессуальные решения, получались доказательства, принимались решения о ограничении конституционных прав граждан и т.д. Что делать с этим всем периодом? Он, что становится как период гражданско-правовых отношений неясного происхождения? Казалось бы, что достаточно очевидно, что такого решения быть не может… Но, нет. Оказалось, может. Так случилось по одному из уголовных дел, расследуемых в следственном управлении УМВД РФ по Камчатскому краю. Два с половиной года велось уголовное преследование Евгения Халилова, в течение которых он и под стражей содержался и под залогом находился, арестовывалось его имущество, проводились экспертные исследования, допрашивались свидетели, и т.д. А, кроме этого, были вынесены два постановления о прекращении уголовных дел… И вот, руководитель следственного органа, через два с половиной года уголовного преследования и через год с лишним после вынесения одного из постановлений о прекращении уголовного дела, вдруг приходит к мнению, что уголовные дела были возбуждены незаконно. При этом удивление вызывает то, как последовательно к руководителю следственного органа приходят мысли «о законе». Вначале он устанавливает, что постановления о прекращении уголовных дел, одно из которых вынесено более чем год назад, не является законным и, в нарушение разъяснений Конституционного Суда Российской Федерации о недопустимости отмены постановлений о прекращении уголовных дел за пределами годового периода с момента их вынесения прокурором или руководителем следственного органа, отменяет указанные постановления, и сразу же обнаруживая, что и дела уголовные были возбуждены 2,5 года назад, незаконно, отменяет и постановления следователя о возбуждении уголовных дел. И, конечно же, буквально через несколько дней, по тем же основаниям новый следователь возбуждает те же самые уголовные дела, по тем же обстоятельствам, но… сроки расследования начинают течь по-новому. Подобное манипулирование законом подтверждается и прокурором, который никаких мер прокурорского реагирования не принимает и дело расследуется еще два года. При этом, обвиняемый и его защита, фактически, оказались лишены права на обжалование решений об отмене постановлений о прекращении уголовных дел, так как дел, как выясняется уже не было…. Оставалось одно: обжаловать постановления об отмене постановлений о возбуждении уголовных дел в суд. Однако суд встал на защиту полномочий руководителя следственных органов. Петропавловск-Камчатский городской суд, Камчатский краевой суд, Девятый кассационный суд общей юрисдикции и судья Верховного Суда Российской Федерации подтвердили позицию органа следствия и прокуратуры, что полномочия руководителя следственного органа по вопросу отмены постановлений о возбуждении уголовных дел безграничны, и предоставлены ему положениями пунктов 2 и 2.1 части первой статьи 39 УПК РФ. Примененные к Евгению Халилову положения закона и были обжалованы в Конституционный Суд Российской Федерации.

      И хотя, Конституционный Суд Российской Федерации Конституционный Суд Российской Федерации в своем определении №1448-О от 9 июня 2022 года отказал Евгению Халилову в принятии к рассмотрению его жалобы на нарушение его конституционных прав пунктами 2 и 2.1 части первой статьи 39 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, тем не менее, как следует из указанного определения, подобных полномочий, о которых свидетельствуют решения судов общей юрисдикции, у руководителя следственного органа нет.

      Более того, при внимательном изучении данного определения, следует следующий вывод: на руководителя следственного органа возлагается обязанность при принятии следователем решения о возбуждении уголовного дела незамедлительно проверять данное решение, после чего, если руководитель с ним согласен (а не отмененное постановление, предоставленное прокурору в порядке надзора, свидетельствует о согласии руководителя следственного органа), он в последующем не наделен полномочиями возвращаться к вопросу проверки этого постановления и отменять постановление о возбуждении уголовного дела. Этим именно гарантируется обеспечение конституционных прав граждан в вопросах законности уголовного преследования и взаимосвязанных с этим преследованием последствий, если преследование велось незаконно либо в отношении невиновного человека.

      Вот на что обратил внимание Конституционный Суд, давая толкование пунктам 2 и 2.1 части первой статьи 39 УПК РФ в указанном выше определении:

      «Как отметил Конституционный Суд Российской Федерации, при решении вопроса о возбуждении уголовного дела должны обеспечиваться интересы лица, в отношении которого подано заявление о привлечении к уголовной ответственности, с тем чтобы дело не было возбуждено, а это лицо не было поставлено в положение подозреваемого — вопреки статье 49 (часть 1) Конституции Российской Федерации — без достаточных на то оснований (Определение от 17 октября 2006 года № 425-0). Исходя из этого Уголовнопроцессуальный кодекс Российской Федерации предусматривает, что дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа должны принять, проверить сообщение о любом совершенном или готовящемся преступлении и в пределах своей компетенции принять по нему решение в срок не позднее 3 суток со дня поступления сообщения; этот срок может быть продлен руководителем следственного органа, начальником органа дознания до 10 суток, а при необходимости производства документальных проверок, судебных экспертиз и иных подобных действий руководитель следственного органа, прокурор вправе продлить его до 30 суток (части первая и третья статьи 144). При наличии названных в статье 140 этого Кодекса повода и основания орган дознания, дознаватель, руководитель следственного органа, следователь в пределах своей компетенции возбуждают уголовное дело, о чем выносится постановление; в постановлении указываются дата, время и место его вынесения, кем оно вынесено, повод и основание для возбуждения уголовного дела, а также пункт, часть, статья уголовного закона, по которым возбуждается уголовное дело (статьи 146 и 147 этого Кодекса).

      Актом возбуждения уголовного дела начинается публичное уголовное преследование от имени государства в связи с совершенным преступным деянием, что обеспечивает последующие процессуальные действия органов дознания, предварительного следствия, суда и одновременно влечет необходимость обеспечения права на защиту лица, в отношении которого осуществляется обвинительная деятельность (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 23 марта 1999 года № 5-П, от 14 января 2000 года № 1-П и от 27 июня 2000 года № 11-П).

      Предъявляя к постановлениям прокурора и следователя требования законности, обоснованности и мотивированности, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации одновременно предусматривает полномочие прокурора отменять незаконные или необоснованные постановления нижестоящего прокурора в порядке, установленном этим Кодексом (часть четвертая статьи 7 и пункт 6 части второй статьи 37), как и полномочия руководителя следственного органа отменять незаконные или необоснованные постановления следователя, а также отменять по уголовным делам, находящимся в производстве подчиненного следственного органа, незаконные или необоснованные постановления руководителя, следователя (дознавателя) другого органа предварительного расследования (пункты 2 и 21 части первой статьи 39).

      При этом порядок отмены прокурором постановления о возбуждении уголовного дела прямо установлен частью четвертой статьи 146 УПК Российской Федерации, согласно которой, если прокурор признает такое постановление незаконным или необоснованным, он вправе в срок не позднее 24 часов с момента получения материалов, послуживших основанием для возбуждения уголовного дела, отменить постановление, о чем выносит мотивированное решение, копию которого незамедлительно направляет должностному лицу, возбудившему уголовное дело. По смыслу положений статьи 39 этого Кодекса, руководитель следственного органа также должен незамедлительно изучать материалы, послужившие основанием для возбуждения уголовного дела, и отменять соответствующие постановления в случае их незаконности или необоснованности.

      Более того, согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в его Определении от 10 февраля 2016 года № 223-0, процессуальный закон не предусматривает отмену постановления о возбуждении уголовного дела в связи с неполнотой проведенной проверки сообщения о преступлении (предназначенной лишь для выявления достаточных данных о признаках преступления, т.е. для выявления основания к возбуждению дела, — часть вторая статьи 140 УПК Российской Федерации), если по делу уже проводилось длительное предварительное расследование с продлением его срока, предназначенное для полного и всестороннего исследования всех подлежащих доказыванию обстоятельств (статья 73 УПК Российской Федерации)».

      К сожалению, Конституционный Суд Российской Федерации не принял к рассмотрению указанную выше жалобу, сославшись в определении на то, что «из ответа Верховного Суда Российской Федерации на запрос Конституционного Суда Российской Федерации следует, что заявителем не исчерпаны все возможности для обжалования постановленных в его отношении процессуальных решений». Иными словами, Конституционный Суд Российской Федерации сослался на положения пункта 5 статьи 40 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», согласно которого, обращение не может быть признано допустимым в связи с тем, что на момент подачи жалобы на нарушение конституционных прав и свобод истек предусмотренный статьей 97 настоящего Федерального конституционного закона срок со дня принятия судебного решения, которым исчерпаны все другие внутригосударственные средства судебной защиты, либо явно не исчерпаны все другие внутригосударственные средства судебной защиты прав заявителя или лица, в интересах которого подана жалоба, в рамках конкретного дела.

      Тем не менее, Конституционный Суд Российской Федерации, вероятнее всего рассчитывая, что Евгений Халилов сможет реализовать свое право посредством реализации полномочий, отраженных в части 5 статьи 401.10 УПК РФ, дополнительно, указал в определении, что «Сказанное вместе с тем не исключает уточнения в процессуальном законе оснований, порядка и сроков отмены руководителем следственного органа незаконных или необоснованных постановлений о возбуждении уголовного дела».

      С учетом высказанной Конституционным Судом Российской Федерации защита в настоящее время обратилась с кассационной жалобой на состоявшиеся судебные акты в адрес Председателя Верховного Суда российской Федерации.

Адвокат Игорь Копытов

       С определением КС РФ  №1448-О от 9 июня 2022 года можно ознакомиться здесь