Европейский суд по правам человека признал право адвоката на высказывание своего мнения
На сайте Федеральной палаты адвокатов России и Право.ру сообщается о том, что Большая палата Европейского суда по правам человека не стала пересматривать решение, вынесенное в пользу президента Адвокатской палаты Москвы Генри Резника о выплате компенсации за нарушение права на свободу слова Московским городским судом.
В декабре 2003 года в прямом эфире телеканала НТВ Резник прокомментировал ситуацию с досмотром вещей адвоката Михаила Ходорковского Ольги Артюховой, сказав, что работники СИЗО ее "обшарили".
Сотрудники ФСИН, работавшие в СИЗО, Александр Фукалов и Владимир Базанов подали иск о защите чести и достоинства. Оба требовали признать высказывание Резника несоответствующим действительности. «Артюхову никто не обыскивал, проводился лишь досмотр ее вещей в соответствии с нормами уголовно-процессуального кодекса и законом», — говорилось в их исковом заявлении. С иском о защите деловой репутации в суд обратился и следственный изолятор.
Черемушкинский суд города Москвыв 2004 году в удовлетворении иска отказал, однако Мосгорсуд отменил это постановление, обязав адвоката опровергнуть клеветнические утверждения. Президиум Мосгорсуда подтвердил это решение.
В ЕСПЧ, куда Резник пожаловался в 2005 году, на нарушение статьи 10 Европейской конвенции о правах человека (свобода выражения мнения), представители России утверждали, что адвокат выступал в эфире от лица возглавляемой им палаты, поэтому его фразы стоит оценивать как фактологические, а не оценочные. В России люди традиционно не доверяют власти, — говорится в подготовленных к делу документах, — поэтому аудитория склонна верить юристу, а не представителю Минюста. Также, несмотря на то что конкретное СИЗО и имена офицеров в эфире не прозвучали, их было легко вычислить по кадрам, показанным в передаче. Там оператор выхватил табличку с адресом “Матросской тишины” и несколько общих планов тюрьмы. Наконец, Резник, как следует из позиции правительства, использовал в эфире термин “обыск”, хотя с юридической точки зрения обсуждаемые мероприятия были досмотром.
Заявитель, в свою очередь, настаивал, что на НТВ его представили как “адвоката и правозащитника”, то есть выступал он не от лица адвокатской палаты. За кадры с “Матросской тишиной” Резник также отказался брать на себя ответственность, потому что речь шла о прямом эфире и корректировать визуальные изыски монтажера он никак не мог. Далее он приводит в качестве аргумента тот факт, что многие издания, писавшие об инциденте, также путали понятия “обыск” и “досмотр” (которые, по мнению, адвоката синонимичны для обывателя), однако исков в свой адрес так и не получили.
Обе стороны сошлись во мнении, что право заявителя на свободу слова было нарушено, поэтому Страсбургскому суду предстояло лишь выяснить, было ли это “необходимо в демократическом обществе”. ЕСПЧ рассуждает следующим образом. Поскольку дискуссия с Буксманом проходила в прямом эфире телепередачи общего интереса (“Страна и мир”), то у участников разговора, в частности, Резника, была задача привлечь внимание аудитории к своей позиции, поэтому замена близких по смыслу понятий была оправдана. Специфика прямого эфира не позволяла заявителю сделать поправки или переформулировать свои высказывания, однако Буксман, как профессиональный юрист, мог сделать замечание коллеге, однако предпочел на этот счет молчать.
Рядовой зритель НТВ, по мнению суда, не знает, по каким адресам в Москве располагаются следственные изоляторы, поэтому кадр таблички с адресом для широкой аудитории не является намеком на конкретную тюрьму. Схожие доводы ЕСПЧ использует и в отношении видов самой “Матросской тишины”. Ее охранники к публичным персонам не принадлежат, а юристы со стороны России не представили доказательств того, что фамилии Фуркалова и Базанова упоминались в прессе до обсуждаемого эфира, поэтому, делает вывод суд, вычислить их было невозможно.
На основании этого Страсбургский суд пришел в выводу, что право Генри Резника на свободу слова было нарушено решением Мосгорсуда. Адвокат просил присудить ему 4900 евро за услуги переводчика и 270 евро в счет почтовых затрат. Суд, однако, посчитал, что Резник прислал слишком много документов поверх тех, что запрашивал ЕСПЧ, и снизил сумму компенсации до 4000 евро.
Власти РФ настаивали на передаче дела в Большую палату ЕСПЧ, которая не стала его пересматривать, оставив в силе предыдущее решение по делу.